Смерч в океане

Научно-промысловое судно «Орехово» следовало из порта Калининград в тропическую зону Атлантического океана. Там, к югу от Северного тропика Рака, нам надлежало провести работы по выявлению районов, пригодных для ведения промысла рыбы. Траления в толще воды заканчивались тем, что на борту оказывалось до 40—50 килограммов мелкой ставридки. Кок категорически отказывался что-либо приготовить из этого «мусора». Боцман ворчал: «Тянем пустышку» — и с недовольным видом уходил из рубки. Но даже и такие небогатые уловы привлекли внимание жирной олуши — птицы, родственной бакланам и пеликанам. Она умудрялась выдирать рыбу из трала, когда тот ещё был в воде, и не стеснялась лакомиться ей на палубе. Гостья облюбовала место на самом верху мачты — клотике,— где сидела сутками и исчезала только «на обед» в период тралений. Боцман вызвал всеобщее возмущение команды, когда с палкой, обмотанной белой тряпкой, взбирался на мачту, пытаясь прогнать сидящую там олушу. Но едва, преодолев сложный маршрут по мачте и согнав нахлебника, боцман спускался на палубу, олуша вновь садилась на прежнее место. Уставшего боцмана сменил плотник. Под общий хохот моряков всё повторялось снова. Моряки за эти дни успели привыкнуть к птице и с умилением смотрели, как она пожирает рыбу.

Так проходил день за днём. Судно продолжало движение на юг, а олуша как член команды маячила на клотике. Но однажды она исчезла по непонятным для нас причинам.

Пройдя Канарские острова, судно приближалось к Северному тропику Рака, и чем ближе подходило к нему, тем ярче и теплее становились лучи солнца. Большие стада дельфинов, обгоняя судно, виртуозно выпрыгивали из воды, издавая при этом характерный писк, как бы переговариваясь между собой. Время от времени проносились на запад стаи быстрых тунцов, присутствие которых мы определяли по бурунам на поверхности воды. Чайки на лету ловили брошенную моряками рыбу. Темнота наступала моментально, как только солнце скрывалось на горизонте, «ныряя под воду». К ночи почти вся команда собиралась на корме, наблюдая за светящейся дорожкой, тянувшейся за судном. Волны время от времени фосфоресцировали, как от вспышки при фотографировании. Мириады светящихся организмов высвечивали наш путь. Луна на небе вела себя явно необычно: привычный серп развернулся и указывал на нас своими рогами. С наступлением рассвета солнце начинало палить.

Судно продолжало движение на юг, как вдруг яркие лучи солнца стали блёкнуть. Диск его превратился в розовый шар. Все свободные от вахты моряки высыпали на палубу и в недоумении наблюдали за происходящим. Со стороны континента подуло сухим горячим ветром. Стрелка барометра резко опустилась, зато ртутный столбик температуры пополз вверх. Через некоторое время розовая пелена накрыла судно. Уменьшилась видимость — пришлось сбавить скорость. Через некоторое время стало очевидно, что эта пелена не что иное, как мельчайший песок, который ветром разносился всё дальше и дальше в океан. Песок проникал всюду, накапливался в волосах, под рубашкой, отчего зудело всё тело, скрипел на зубах, попадал в пищу. Слой песка с палубы приходилось смывать каждый час, постоянно работал душ забортной воды. Все двери в машинное отделение в кубрики задраивались. След от судна резко выделялся на красной, припудренной пылью воде. Так моряки впервые встретились с сухим горячим ветром гарматан. По словам капитана, он образует песчаные бури в Центральной Сахаре и выносит пыль далеко в океан. Не прошло незамеченным и резкое падение атмосферного давления. Многие моряки жаловались на головные боли, недомогание. Капитан, плававший здесь и ранее, рассказывал, что особенно обильная пыль в этом районе бывает в сентябре — октябре. В этот период года некоторые области океана моряки называют Тёмным морем.

Во вторую половину следующего дня, когда судно вышло из облака пыли, над морем повисла чёрная с фиолетовым отливом туча. Моряки полушутя-полусерьёзно говорили:

«Вновь нам Нептун устраивает проверку на выдержку!» Как будто в подтверждение этих слов вдали появились три быстро перемещающихся столба с клубящимися верхушками. Они словно плыли над водой, колеблясь из стороны в сторону и вновь принимая вертикальное положение. Сомнений не было: судно попало в район образования водяных вихрей. Вихри, или смерчи, двигались с интервалом в 4—5 миль наперерез курсу нашего судна. Капитан приказал сбавить ход до минимума. Он и старший механик были готовы к любому манёвру, зная непредсказуемость движения водяных вихрей. Торнадо образует вихревые, восходящие потоки воздуха. Он с невероятной силой втягивает массы воды и поднимает её на большую высоту. В данном случае, по нашему мнению, высота столба достигала 800—900 метров. Первый столб прошёл от нас на расстоянии мили со скоростью 70—80 километров в час. В бинокль хорошо было видно, как смерч, перемещаясь, образует громадную воронку на воде. Чтобы не оказаться вблизи воронки, судно несколько раз меняло курс. Трудно представить себе, что бы мог наделать смерч на судне, очутись мы в его «объятиях». Но вдруг что-то произошло, и один из столбов у основания надломился, нижняя его часть исчезла, и, ко всеобщему нашему удивлению, он оказался висящим в воздухе. По инерции основная его часть с клубящейся верхушкой какое-то время продолжала плыть по воздуху, но вот она начала распадаться. Верхняя часть столба исчезла, затем остатки столба с грохотом рухнули в воду. Остальные два смерча, пройдя какое-то расстояние, также распались.

Необычное явление природы мы наблюдали впервые, оно казалось грозным и в то же время необычайно завораживающим, грандиозным по своей мощи и силе. Конечно же для мелких судов и рыбацких лодок встреча с таким явлением может стать роковой. Да и наше судно, попав в такую воронку, могло быть значительно повреждено. Рассказывают, что подобные смерчи, достигая берега, вместе с потоками воды оставляют на песке множество рыбы, ракообразных и других морских животных. Местное население считает, что это «манна небесная».

После прохождения района с торнадо температура воздуха резко упала, и на судно ринулись потоки воды. Начался ливень, сопровождающий сильной грозой. Гром гремел без перерыва, молнии сверкали, прорезая небо и падая в океан в виде трезубца Нептуна. Такого светопреставления никто из нас ещё не видел! Ливень с грозой продолжался не более 35—40 минут, после чего наступил полный штиль. Солнце с новой силой стало жечь голые спины моряков. Каково же было наше удивление, когда после всех приключений мы вновь обнаружили на клотике нашу олушу! Сложно сказать, предвидела ли птица капризы стихии или просто отлучалась «по своим делам», но всем было приятно вновь встретиться со старой знакомой, её присутствие на корабле почему-то внушало спокойствие и уверенность.

Евгений Просвиров